18 октября в 19:00 Лаборатория публичной истории и Еврейский музей и центр толерантности проведут круглый стол, приуроченный к открытию в Еврейском музее выставки «Каждому по свободе? История одного народа в годы революции» и посвященный памяти о событиях 1917 года. Участники поговорят о том, какая память о революционных событиях сформировалась у первого советского поколения, какие воплощения эта память нашла в раннем советском кинематографе и, наконец, как 1917 год вспоминают (или, скорее, не вспоминают) сегодня.
Артем Кравченко (Лаборатория публичной истории, Московская высшая школа социальных и экономических наук):
«Вчера» и «сегодня»: рождение памяти об Октябре у первого советского поколения
Советское государство было учреждено революцией, а значит, именно революционные события стали для него основой мифа рождения. На основе каких установок и символов формировалось представления первого поколения советских детей и подростков об этом событии? Как Октябрь занял для него место ключевого исторического события, затмевая собой образы Февраля (1917) и Января (1905)?
Светлана Пахомова (Центр библеистики и иудаики РГГУ, Музей истории евреев России):
Перемена участи или сценарии революции: советское кино 1920-1930-х годов
На смену фатуму, довлевшему над всеми без исключения персонажами трагических русских финалов в кинематографе 1910-х годов, революция дала герою возможность переломить привычный ход событий, из винтика безжалостной системы эксплуатации превратиться в исторического актора. Совокупность личных выборов обеспечила тектонические сдвиги в жизни страны. Какие сценарии революция предложила экранным героям и реальным кинематографистам той эпохи?
Гасан Гусейнов (Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»):
Гордость, предубеждение и тошнота: невозможность коллективной памяти о 1917 годе в России
Названия двух книг — вышедшего в 1938 году романа Сартра и вышедшего в 1813-м романа Остин — не случайны. Во-первых, это книги, чудом появившиеся на русском языке в прошлом столетии. Роман Остин — на излете оттепели в середине 1960-х, роман Сартра — по миновании советской власти. Но в двух этих книгах есть то, что на протяжении жизни трех поколений бывших советских людей было принесено в жертву Великой октябрьской революции — святость частной жизни людей в социуме и работа над одиночеством существования. Сейчас, когда обществу уже можно иметь достоинство (честь, гордость, pride) и без приступов тошноты осмыслить недавнюю историю своей страны, на месте осевого события русской жизни образовалось грандиозное зияние. Как разглядеть в темноте этой пасти, наделены ли люди в этой стране тем, что можно назвать исторической памятью?
Модератор: Андрей Завадский (Лаборатория публичной истории, Свободный университет Берлина)